Ваан Терьян

ТЕРНОВЫЙ ВЕНЕЦ
1906-1908гг.

---

---

* * *

С зарей на эшафот поднялся он.
(О горький окровавленный рассвет!)
Стояла стража с четырех сторон,
Как бы храня молчания обет.

Старик священник прятал скорбный взор
(Молитвы не припомнив ни одной),
Шептало сердце старику: «Позор!
Проклятие — вот долг священный твой!»

В багряной мгле струится сноп лучей...
Потупясь, мрачный офицер шагал.
(Не вспомнил ли о матери своей?)
Позолотило солнце склоны скал...

С зарей на эшафот поднялся он.
(О горький окровавленный рассвет!)
Стояла стража с четырех сторон,
Как бы храня молчания обет.

Перевод В. Звягинцевой

* * *

Грозное очарованье страданий и мук,
Благословляю тебя, обойми меня снова!
С детства меня ты любило, как преданный друг,
Видишь — как прежде, душа моя к встрече готова..

Здесь распластайте покорное тело мое,
Снова распните мою изъязвленную душу,
Пыток любовных до капли я выпью питье,
Горькую участь приму — не взропщу и не струшу.

О упоенье, душевных невзгод маета,
Сердце мое окровавь — пусть не стынет в покое.
Песни мои, проливайтесь как слезы — туда,
Где каменеет безмолвное горе людское!..

Перевод А. Налбандяна

* * *

Хвала вносившим в сумрак тюрем
Живой души высокий свет!
Они, верны бесстрашным бурям,
Молчали палачам в ответ.
Хвала страдавшим величаво
И верующим в свой народ,
Имевшим мужество и право,
Идя на смерть, смотреть вперед.
Благословенье им и слава!

Перевод М. Петровых

* * *

Умолкли песни гордые слова,
Их заменили стоны и рыданья.
Мрак обнял душу, — но она жива,
Хоть и хранит зловещее молчанье.

И выстроились черные полки...
Еще вчера, без боли, без печали,
Звенели песни, словно родники,
И улицу на подвиг поднимали.

Жестокий враг ликует нынче вновь,
Он душит нас кровавыми руками,
Пьет наших братьев праведную кровь,
Глумясь над нашими слезами.

Но час настал, и место нам — в строю!
Уже полна отравленная чаша.
Не дрогнем мы в решительном бою,
Нам только плен позорный страшен.

И в этот час, когда беда грозит
Оковами порабощенья,
Изменник тот, кто не зовет к сраженью!
Предатель тот, кто меч не обнажит!

Перевод М. Павловой

* * *

Рвутся в душу мою, окликают все ночи и дни,
Страшным криком кричат, и зовут, и рыдают они...

До рассвета придут, громыхая железом оков,
И тебя поведут, окружив частоколом штыков.

И не вскрикнет никто, не проснется в той жуткой ночи —
Будут слушать сквозь сон, как уводят тебя палачи...

Гордый юноша! С кровью и смертью тебя обручат.
И во мне твои раны мучительно кровоточат...

Будешь молча стоять, их злодейским кольцом окружен,
Будет ядом их каждое слово, улыбка — ножом.

Не услышат друзья, не придут, не сумеют помочь —
На Голгофу свою одиноко взойдешь в эту ночь.

Торжествуют враги: все спокойно, все тихо окрест.
Но с тобой мое сердце на гибель идет и на крест...

О пунцовый рассвет, ничего от меня не таи —
Чьей ты кровью окрасил багряные крылья свои?..

Из росы и цветов ныне песни слагать мне нельзя —
Ррозы кровью набухли и каждая почка — слеза.

Перевод А. Налбандяна

ОКТЯБРЮ

Прочь, осень, с тоской беззвучного плача!
Привет мой тебе, разгневанный гром!
Привет мой борьбе, звенящей мечом,
Могучей как свет, как слово горячей!

Отдайся, душа, волнению боя,
Ты, песня моя, бесстрашно гори!
Чтоб кончилась ночь расцветом зари,
Грохочет гроза великой борьбою.

Перевод М. Петровых

* * *

Я вести добрые принес,
Скорей проснитесь, братья!
Над миром солнце разлилось —
От сна очнитесь, братья!

Вас к единению зовут
Цвета поры рассветной.
Поют леса, ручьи поют
И песни ждут ответной.

Над миром солнце разлилось,
Туман растаял серый.
Я вести новые принес
И радость новой веры.

Из черных склепов, из могил
Вставайте, в путь готовы.
Расправьте крылья — полный сил
Вас мир встречает новый!

Перевод А. Налбандяна

* * *

Вой волчий, в ворота ветра стучат,
Вдаль узник направил горящий взгляд.
И люди молчат, и стены молчат,
Лишь цепи извечно звучат, звучат.
Сзывают ветра предавшихся сну,
Им тайну они раскрывают одну.
Вой волчий вдали, а люди молчат,
Лишь цепи извечно звучат, звучат.
Вой волчий, а люди всё спят и спят.
В ворота домов стучатся ветра...
Ты, пламя свободы, зажгись, пора!
Проснитесь, люди, — волки рычат!

Перевод Т. Спендиаровой

* * *

Плачь, моя муза, над без вести павшими плачь,
                           Скорби не прячь!..
В голоде, в холоде, пасынки жизни, рабы
                           Горькой судьбы,
Как лепестки, что до срока зачахли в тени,
                           Гибнут они...
Вспыхнет однажды их чистая кровь над землей
                           Алой зарей,
К праведной мести их голос опять и опять
                           Будет взывать...
Время придет — и взметнутся, преграды презрев,
                           Ярость и гнев...
Плачь, моя муза, над без вести павшими плачь,
                           Скорби не прячь —
Пусть твои скорбные песни звучат как живой
                           Клич боевой!

Перевод. А. Налбандяна

НА КАТОРГЕ

Безмолвная ночь. Не светит луна,
Лишь мертвенный снег сверкает кругом...
«Ручьями шумя, возникни, весна!
Победно греми, раскованный гром!»

Бездушная ночь. Бессветная высь.
А кто-то глядит с тревогой во тьму,
А кто-то зовет: «Рассвет, разгорись!..»
И цепи звенят, и тяжко ему.

Бескрайняя ночь. Угрюмая хмурь.
Забылся простор, во тьме онемев.
Взметнитесь, мечи карающих бурь!
Грозой разразись, накопившийся гнев!

Перевод М. Петровых

* * *

Вот солнце проснулось. Но что нам в этом?
Оно не согреет нас ласковым светом.
Тяжелый над нами простерт небосвод,
Стальная машина бездушно ревет.
Вот ночь опустилась в сияющих звездах,
Уснули и звери и птицы в гнездах.
А к нам даже ночью стучится нужда,
И голод нас гложет, и гнет нас беда.
Трудись бесконечно в молчанье угрюмом,
Трудись, чтобы слаще жилось толстосумам.
Но хватит! Довольно с нас тихих грез,
Любовных страданий, вздохов и слез.
Товарищ, возьми-ка свой молот — в борьбе
Мы новую жизнь добудем себе!

Перевод А. Налбандяна

* * *

В этом горестном мире я видел лишь слезы людские
Вместо дружеских лиц я встречал лишь ухмылки врагов,
И уже не могу улыбаться легко, как другие,
И от сумрачных дум не спастись, как от тяжких оков.
Я к лучистому золоту солнца протягивал руки,
А меня заточили в темницу, глумясь и кляня.
Ласки жизни лишив, обрекли на жестокие муки,
Ядом злобы и желчи своей отравили меня.
Но ищу я друзей — тех, что прокляли мир этот лютый,
Гнет лишений и бед испытали, как я, до конца.
О придите, мы вместе сорвем ненавистные путы,
О придите, я жаждой возмездья зажгу вам сердца!..

Перевод А. Налбандяна

* * *

Восток накинул алый плащ на плечи,
Вершины гор зарей освещены.
Прощай, — мы скажем ночи; словно свечи,
Уже лучи в ущелье внесены...
Вставай, мой брат! Как хрупкое изделье,
Рассветный блик играет под окном.
Смотри, еще темна тропа в ущелье,
Еще ручей и лес объяты сном...

Перевод Е. Николаевской

ГОРОДА

Под томительным гнетом дворцовых громад,
Под спесивым безмолвием стен крепостных, —
Города!—всюду вход в ваш застенок и ад.
Города! Кто укажет нам выход из них?
В ваших идолах наглых — холодная кровь,
Омывает вам цоколи злобы струя.
Города! В ваших тюрьмах убита любовь, —
Города! — изувечена песня моя...
Ваших замков вертеп раззолочен и пьян,
Видеть светлую даль из него не дано.
Города! Мое сердце — на дне ваших ям!
Города! Тщетно молит о солнце оно!
Но всё ближе пришествие судного дня,
О возмездии сдавленный голос хрипит.
Города! И откроется ярость огня, —
Города! — в тех воскресших, кто вами убит...

Перевод А. Щербакова

 

Дополнительная информация:

Источник: Ваан Терьян, «Армянская классическая поэзия». Перевод с армянского. Издательство «Советакан грох». Ереван, 1986г. Предоставлено: Айк Аветисян Отсканировано: Айк Аветисян Распознование: Анна Вртанесян Корректирование: Анна Вртанесян

См. также:

Леонид Большаков. 74 дня перед бессмертием или последняя командировка Ваана Терьяна