ArmenianHouse.org - Armenian Literature, History, Religion
ArmenianHouse.org in ArmenianArmenianHouse.org in  English

Левон Хечоян

СУББОТНИЙ ВЫХОДНОЙ

В субботу исполнится год с того дня, как Маргар съел Библию.

«Армян, армян, — кричал Митька, стоя у входа в котельную, — Юлька приехала». — «У меня увольнительная, мне в город надо». — «Спешишь, солдат, ты ж не знаешь, кто такая Юлька, иди сюда, поговорим нормально». Я, не переставая, бил носком сапога по замерзшему снегу и нервировал Митьку. «Нет, не знаю», — сказал я. «В том-то и дело, что не знаешь, заходи, узнаешь». — «Сегодня год, как Маргар в больнице, хочу навесить его». — «Слушай, сколько раз ты просил у меня денег взаймы, сигареты просил привезти, правда на свои же деньги, но я же не отказывал тебе, привозил из города. Кончай, хватит дурака валять…» От моих ударов снег разлетался, долетал до Митькиных колен, и он злился. «Пойми, Юлька в гости к нам приехала, бывало, мы ей пол мыли или товар разгружали, а она нам водку давала. До того, как ее посадили, Юлиана Васильевна была директором магазина №2. Была бы возможность, мы бы не отказали ей. Ну не уезжай сегодня в город, у нас хороший чифирь есть, отличный чифирь приготовили ребята. Юльку тоже надо понять. Ты же знаешь, стали бы мы тебя просить, если бы был другой выход». В помещении горели раскаленные котлы, еще какие-то двое чистили на столе копченую рыбу, Юлька тоже была там, она улыбнулась мне. Митька сказал нам: «Вы идите в баню, выйдете, потом выпьем, Юлиана Васильевна водку привезла, водки достаточно». В котельной пахло фосфором, я попросил чифиря, Юлька опять улыбнулась мне. Митька сказал: «Нет, не сейчас, выйдете, потом». Остальные голосили: «Пусть выпьет, сосуды расширяет». Я пил глотками, Митька заставлял выпить залпом, те его останавливали. «Да вы что, не видите, он специально тянет?» — возмутился Митька. Затем крикнул мне сквозь шум котлов: «Не жалей себя, приятель». Горький ком стоял в горле, и я не мог ни проглотить его, ни определить, откуда доносится голос Митьки. Баня отделялась от котельной частоколом из узких досок, и пьющие за столом при желании могли увидеть нас. Мы раздевались и почти не смотрели друг на друга. Затем, протянув ко мне руку, Юлька сказала: «Подойди». Из душа уже лилась вода. Она сказала: «Иди же! Не бойся!» Теплый, влажный воздух колебался от грохота двигателей. На животе у нее ниже пупка был горизонтальный рубец, он напоминал кого-то из моих знакомых. Она сказала: «Не бойся, это кесарево сечение, такое случается с женщинами. Потрогай, положи ладонь так, будто перепелку ловишь или другую какую-нибудь птицу. Сам увидишь, нечего бояться, это обычный порез. Человек берет в руки лягушку, мышь, даже змею, и не боится. Дай руку, вместе пощупаем пальцами, и ты убедишься, что ничего неприятного нет. Ты же солдат, ну, что такое рубец, что ты так боишься». — «Уже целый год, как Маргар в больнице, сегодня надо поехать к нему». — «Солдат, не сегодня, так завтра повидаешь его. Мне кажется, ты просто боишься моего рубца. У тебя бывало в детстве, что ты бегал по комнате за солнечным зайчиком? Конечно, бывало. Дай руку, прижмемся так, будто играем с солнечным зайчиком, и под ладонью ты почувствуешь тепло». — «Мы с Маргаром семнадцать дней ехали поездом из нашей страны. Потом он съел Библию и его увезли в психушку». — «Идиот. Кажется, ты действительно идиот, ребята мне сразу сказали, что с тобой не все в порядке, но я не поверила. Сам подумай, что значит “Библию съел”, как может нормальный человек съесть Библию?» — «Нормальный не съест, но Маргар в руки не брал оружия, и потому комвзвода мучил его. Ночью заставлял туалеты чистить, кормили раз в день, его шатало от голода и недосыпания». Она сказала: «Как же так, почему же никто не помог Маргару?» «Комвзвода поклялся перед всеми, что за месяц выдавит из Маргара мысли о Боге, и тот по уставу примет воинскую присягу». — «Ты бы посоветовал Маргару, убедил его взять оружие». — «Ночью комвзвода разбудил меня, привел в Ленинскую комнату, поставил перед ослабевшим от недосыпания Маргаром и приказал ему: “Дай пощечину своему земляку и пойдешь спать”. Когда я упал от его удара, командир сказал: “А теперь топчи его, ну!” Он сапогами топтал меня. У командира глаза были синие, а у Маргара — красные. Он говорил: “Еще, еще…” И Маргар не останавливался. Потом они сидели рядом и курили, рыбные консервы ели, пока за мной неотложка не приехала. Комвзвода утром позвонил в госпиталь, а потом сказал Маргару: “Ты чуть земляка своего не убил, у него сотрясение мозга, и ребра раздавил сапогами”. Как только Маргар узнал об этом, он съел Библию, чтобы изгнать из себя дьявола». Юлия сказала: «Неприятная история, ты у матери первенец?» «Можно считать, что так. У меня брат был, умер при кесаревом сечении, потом родился я». «Я почти ровесница твоей матери, если хорошенько посчитать, может, и однолетками выйдем. Поверь, не сойти мне с места, если ты хоть капельку виноват в том, что Маргар в психушке». Потом мы одевались, и я смотрел на Юлькин еще не прикрытый живот с синеватым рубцом. Я сказал: «А со мной еще кое-что другое приключилось». И не хотел продолжать. «Что?» — дважды спросила Юлька. «С того дня, как Маргара увезли в психушку, я вижу один и тот же сон: бежит какое-то тело, мой двойник, а на шее у него висит колокол. Тело бежит, звук церковного колокола, постепенно усиливаясь, входит в меня, и тут я осознаю обманчивость сна. Представь, в этом сне нет ни женщины, ничего сексуального, но мне кажется, будто в моем теле пробуждается плод». Юлия несколько раз крикнула Митьке: «Скотина!» Митька сквозь доски просунул нам сигареты. Полуголые, мы сидели и курили, в насыщенном влагой воздухе дым висел слоями. «Ты бы поверил своей матери?» — спросила Юлька. Я не хотел, чтобы ее одежда закрыла живот с синеватым рубцом. «Конечно поверил бы, так, значит, должен поверить и мне, ты ни в чем не виноват…» Я смотрел на Юлькин живот с синеватым рубцом, и не хотел, чтобы она спрятала его под одеждой. Я сказал: «Маргар был одинок на этом свете, но у него был Бог, его призвали в армию из приюта». Юлия одевалась, я тоже одевался. Мы вышли из бани. Митька стал приставать к Юлии с расспросами. Юлька произнесла: «Все в порядке». Я не смотрел в сторону Митьки, он все понял и не хотел давать мне водки. «Ребята, — сказал он, — не мешало бы этому морду набить». Остальные тоже не хотели, чтобы я оставался с ними, они без конца настропаляли друг друга против меня. Юлька сказала им: «Зачем вы так?» Потом мы стали пить, выпили много, я опьянел, почти опьянел и сказал: «Мне в город надо, в психушку успеть». «Ты пьян, тебе нельзя выходить, патруль арестует». Юлька подтвердила: «Ему действительно надо ехать. Вы не знаете Маргара. Они с ним семнадцать дней в поезде ехали…»

Перевод: Арус Агаронян

Дополнительная информация:

Источник: Журнал «Дружба Народов»

Публикуется с разрешения автора. © Левон Хечоян.
Перепечатка и публикация без разрешения автора запрещается.

См. также:

Полная биография Левона Хечояна

Design & Content © Anna & Karen Vrtanesyan, unless otherwise stated.  Legal Notice